Родился я в 1881 г., 30 июля (по старому стилю). Оба мои деда и отец были крепостными сельца Карандеевка Сергеевской волости Козловского уезда — владельца Г. Чичерина. На волю вышли они без надела, как дворовые. Дед и отец переехали в город Козлов.

Отец до 40 лет был приказчиком, потом стал заниматься торговлей лошадьми и быками (прасол). Я после церковно-приходской школы был отдан в уездное училище, поучился там плохо, так как отец с 11 лет начал приучать меня к своему делу. Зимой день начинался с 5 часов утра, а летом в 4 часа. Я много ездил по ярмаркам и базарам. Увлекался объездкой лошадей и хорошо знаю шорное дело (шитье сбруи).

Приблизительно в 1896 г. в Козлове было открыто среднее учебное заведение, но поступить туда я не мог. Семья наша была старозаветная, крепкая и здоровая (отец прожил 85 лет и умер в 1937 г., мать прожила 84 года 8 месяцев и умерла в 1947 году). Но в 18 лет благодаря тому, что некоторые мои товарищи были учениками среднего учебного заведения, я познакомился с книгами Белинского, Чернышевского, Добролюбова и Писарева, во мне проснулось непреодолимое желание учиться.

Рисовать я начал с детства, но, ни я сам, ни окружающие меня не придавали этому никакого значения, считая это баловством. Товарищи помогали мне приготовиться за средне-учебное заведение, а в 1902 г. у нас в городе открыл и школу рисования художник, академик Криволуцкий, который и направил меня в Москву в школу живописи, ваяния и зодчества. В школе я пробыл 12 лет, окончив ее в 1915 г. по двум отделениям: по живописи и архитектуре. На выставках стал участвовать в 1909 г. С начала учебы в школе я возглавлял группу учеников-реалистов в борьбе с формалистами, уже тогда начавших свою деятельность против реализма.

В Первую империалистическую войну, благодаря некоторой известности по выставкам, был назначен на безопасное место — начальником подвижного склада, но чинов никаких не получал, оставаясь нестроевым солдатом. С фронта вернулся весной 1918 г., сдав в Проскурове имущество склада Проскуровскому земству.

Приехав в Москву, не мог здесь оставаться из-за формалистов и уехал в Козлов, где основал группу художников, учителей и любителей. С ними оформлял все революционные праздники, кино и писал декорации. Лично выполнил бюст К. Маркса для городской площади, т. к. все это я делал в моем родном городе, где была моя семья и дом, то, думаю, что это может быть некоторым доказательством того, что я без колебаний стал на советскую платформу.

Так проработал я в Козлове до 1926 г., за исключением 1921 г., когда мне было особенно трудно содержать семью, состоявшую из 8 человек, кроме меня. Я поступил прорабом в Железком РУж.-д. на заготовку дров. Жил в лесу на Хопре, район ст. Вертуновка и Ртищево. Там тогда же находился центральный склад Английской миссии в помощь голодающим детям Поволжья, куда я случайно поступил переводчиком (я сделал по фото портрет одного из сотрудников); на должность был оформлен Советским правительством при миссии в г. Саратове. В 1922 г. я вернулся в Козлов, куда меня пригласили на должность декоратора театра.

В 1926 г. переехал в Москву, с этой поры моя деятельность протекала, по-моему, достаточно известно советской общественности.

Постараюсь вкратце изложить об этом: в 1926 г. Тамбовский наробраз дал мне командировку в Париж на декоративную выставку.

Приехав в Москву, я обратился к моему школьному товарищу Е. Кайману помочь мне оформить с поездкой, но он мне посоветовал бросить поездку в Париж и поступить членом в Общество художников ЛХР, что я и сделал.

На следующей же выставке «Жизнь и быт народов СССР» я был отмечен А.В. Луначарским и советской прессой, но зарабатывать продолжал декорациями и плакатами, которых сделал великое множество на разные темы, вроде «Хинное дерево», «Детские ясли», «Средняя полоса РСФСР».

В тридцатом году я сделал портрет В. И. Ленина, который укрепил меня как советского художника, что дало мне возможность устроить свою собственную мастерскую, до этого я ютился кое-где, не имея жилплощади.

Моя общественная деятельность началась еще в 1909 г. в стенах школы, когда я был лидером по борьбе с формализмом, за что я постоянно выбирался главным распорядителем ученических выставок и председателем сходок.

Я был учредителем (одним из них) Всекохудожника, в 30-х годах несколько лет был председателем месткома в нем. В 1933 г. был выбран Председателем МОССХа, а в 1939 г. назначен Председателем Оргкомитета ССХ, в 1940 г. Председателем Изосекции ВОКСа, с 1947г. являюсь Президентом Академии художеств СССР.

Лично считаю, что стаж моей общественной работы за время пребывания в Москве должен учитываться с момента выбора меня Председателем МОССХа, когда я мог активно влиять на направление в искусстве, в котором я всегда был убежденным реалистом по форме, а по идеологии вот уже более 30 лет на платформе советской власти. Об этом можно судить по моим статьям в «Правде», также по моим многочисленным выступлениям (есть стенограммы).